Актуальность и необходимость темы диссертации. Сегодня на международной арене проблема борьбы с преступностью в сфере информационных технологий и безопасности приобретает все более глобальное значение. В частности, Генеральной Ассамблеей ООН, Советом Европы, ШОС, СНГ, Лигой арабских государств и иными организациями были приняты специальные акты, касающихся информационно- коммуникационных технологий, противодействию и профилактике преступного использования информационных технологий, предупреждению преступности в данной сфере на региональном и международном уровне. Согласно статистическим данным на сегодняшний день подвижными сетями электросвязи было охвачено около 7 млрд. человек (95 % мирового населения)[1], размер ущерба от киберпреступности составляет 1 % ВВП мира в год[2]. В мире обеспечение информационной безопасности, противодействие киберпреступности, изучение криминологической характеристики преступлений в сфере информационных технологий и лиц, их совершивших, актуальность повышения эффективности международного сотрудничества требуют проведения глубоких исследований по рассматриваемой теме. Особое значение приобретает обеспечение защиты отношений в сфере информационных технологий и информационной безопасности от преступных посягательства, предупреждение преступлений в сфере информационных технологий и информационной безопасности, поиск научно-теоретических и практических решений уголовно-правовых проблем, имеющихся в национальном законодательстве, устанавливающем ответственность за подобные преступления, и правоприменительной практике.
В нашей республике осуществляются программные меры в целях правового обеспечения информационной безопасности, предупреждения и борьбы с правонарушениями и преступлениями в сфере информационных технологий. В Стратегии действий по пяти приоритетным направлениям развития Республики Узбекистан в 2017-2021 годах предусмотрены вопросы «совершенствования уголовного законодательства, совершенствование системы обеспечения информационной безопасности и защиты информации, своевременное и адекватное противодействие угрозам в информационной сфере» [3] . В этой связи установление ответственности за распространение информации, представляющей угрозу правам и свободам личности, интересам общества и государства, охрана информационной безопасности в качестве объекта уголовно-правовой охраны, разработка комплекса мер по противодействию информационным преступлениям являются актуальными задачами.
Диссертационное исследование послужит комплексной реализации задач, предусмотренных в Уголовном кодексе (1994), Законах Республики Узбекистан от 29 августа 1997 года № 467-I «Об утверждении Концепции национальной безопасности Республики Узбекистан», от 11 мая 2003 года № 560-II «Об информатизации», от 14 мая 2014 года № ЗРУ-371 «О профилактике правонарушений», Указе Президента Республики Узбекистан от 7 февраля 2017 года № УП-4947 «О Стратегии действий по дальнейшему развитию Республики Узбекистан», постановлении Президента Республики Узбекистан от 14 мая 2018 года № ПП-3723 «О мерах по кардинальному совершенствованию системы уголовного и уголовно-процессуального законодательства» и иных отраслевых актах законодательства.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основе проведенного исследования выработаны следующие основные теоретические выводы, научные рекомендации, а также практические предложения по совершенствованию доктрины Уголовного права и действующего законодательства, направленные на повышение эффективности противодействия киберпреступности в Республике Узбекистан:
Обосновывается мнение о том, что на современном этапе следует предусмотреть и расширить круг преступлений в сфере информационных технологий и безопасности в аспекте криминализации новых общественно опасных деяний, посягающих на информационную безопасность личности, общества и государства.
«Незаконное использование компьютерных программ, а также программ для информационно-коммуникационных технологий, являющихся объектами авторского права, а равно присвоение авторства с использованием информационной-коммуникационных технологий, -
наказывается штрафом от ста до шестисот минимальных размеров заработной платы или обязательными общественными работами от двухсот сорока до четырехсот восьмидесяти часов либо ограничением свободы от двух до пяти лет».
«с использованием средств массовой информации, телекоммуникационных и информационно-коммуникационных сетей, а равно сети Интернет».
«В исключительных случаях сроки давности по решению суда могут не применяться к лицам, совершившим преступления в сфере информационных технологий и безопасности».
Исключительность случаев должна определяться судом исходя из обстоятельств конкретного дела.
«признаки нарушения функционирования информационных систем, сетей или ресурсов, а также характер и обстоятельства, указывающие на несанкционированные действия с компьютерной информацией».
первая глава XX1 «Преступления против информационной безопасности»;
вторая глава XX2 «Преступления против безопасности стратегической информационной инфраструктуры»;
третья глава XX3 «Преступления в сфере телекоммуникаций и связи».
С учетом этого, для противодействия преступлениям в сфере информационных технологий и безопасности указана необходимость принятия комплекса правовых, социальных, политических, организационно- технических мер.
В данной статье проанализированы приоритетные направления социального развития на современном этапе на основе предложений, инициатив и концептуальных идей, выдвинутых в Послании Президента Республики Узбекистан Олий Мажлису в 2018 году.В статье отмечается, что Стратегия действий по пяти приоритетным направлениям развития Республики Узбекистан в 2017–2021 годах способствует совершенствованию стратегических основ для обеспечения жизненных потребностей и законных интересов населения страны и укрепления основ достойной и комфортной жизни. В связи с этим, как отмечается в статье, Послание Президента Республики Узбекистан Шавката Мирзиёева Олий Мажлису, адресованное 28 декабря 2018 года, и то, что 2019 год был провозглашен «Годом активных инвестиций и социального развития» стал логическим продолжением годов «Диалога с народом и интересов человека», «Поддержки активного предпринимательства, инновационных идей и технологий» в стране. Это свидетельствует о том, что на третьем этапе стратегии реформ значение общественного развития как приоритета государственной политики возрастает. По мнению автора, повышение экономического потенциала страны за счет привлечения инвестиций неизбежно приведет к развитию социальных сфер. В статье основное внимание уделяется вопросу развития социальной сферы. Автором раскрывается сущность понятия «социальное развитие». Как отмечается, «социальное развитие» –это изменение, способствующие появлению новых социальных отношений, институтов, норм и ценностей в обществе. В этой связи показаны особенности и критерии социального развития. В статье излагаются основные задачи дальнейшего развития социальной сферы в 2019 году, определенные в президентском Послании. В частности, были даны комментарии инициативам и концептуальным идеям по дальнейшему совершенствованию науки, современному и непрерывному образованию, дальнейшему усилению государственной социальной поддержки молодежи, развитию национальной идеи. В статье широко описывается понятие «инвестиции в человеческий капитал». Отмечается, что инвестиции в человеческий капитал включают расходы на здравоохранение, общее и специальное образование, занятость, профессиональную подготовку, воспитание детей и другие. Эффективность таких инвестиций отражается на темпах развития общества во всех сферах. В статье показано насколько вопросы современного образования и воспитания молодежи и её социальной поддержки важны для социального развития страны. Были проанализированы важные практические шаги, предпринятые на пути обеспечения того, чтобы сфера образования и воспитания непосредственно служила дальнейшему человеческому совершенствованию.
Социальная педиатрия – глобальный, целостный и мультидисциплинарный подход к здоровью ребенка, учитывающий здоровье ребенка в контексте своего общества, окружающей среды, школы и семьи. Социальная педиатрия интегрирует физические, психические и социальные аспекты здоровья и развития ребенка, а также уход, профилактику, укрепление здоровья и качества жизни. Социальная педиатрия действует в трех сферах: проблемы здоровья детей, вызванные социальными причинами; социальные последствия проблем здоровья ребенка; охрана здоровья ребенка в обществе. Таким образом, социальная педиатрия включает в себя лечение, укрепление здоровья, профилактику заболеваний и реабилитацию детей. Интеграция социальной педиатрии в учебные программы будет способствовать развитию социального партнерства медицинских вузов с махаллями.
В статье рассматриваются и анализируются научно обоснованные взгляды и мнения ученых и специалистов, проводивших исследования в данной области, чтобы в полной мере раскрыть роль и значение социальной рекламы в современном обществе. В наше время социальная реклама должна не только оказывать быстрое и эффективное воздействие на адресата, но и соответствовать общепринятым правилам и критериям нравственности и духовности. Основная цель социальной рекламы – привлечь внимание общественности к социальной проблеме и изменить ее. увеличить или улучшить значение означает изменить способ восприятия проблемы. Он уникален тем, что направлен на конкретного человека, живущего в сообществе, или на все сообщество в целом. Следует отметить, что социальная реклама не обходит стороной важные в обществе проблемы, она как бы служит маяком, направляющим людей в сложных жизненных ситуациях. Помимо научно-теоретического охвата его функций коммуникативной, идеологической, воспитательной, обобщающей, эстетической и экономической, выделяются его отличия в некоммерческом духе, направленном на широкую публику, и публичной рекламы. чтобы раскрыть ее более полно, она раскрывается на основе ее исторического развития, исторических источников и данных, предоставленных учеными, проводившими исследования в этой области. Также приводится сравнительный анализ социальной рекламы на узбекском и английском языках с примерами из реальной жизни с акцентом на военных, патриотизме, здоровом образе жизни, правилах дорожного движения, семье, детях и образовании, спорте и окружающей среде.
В исследовании рассматриваются проблемы и противоречия социальной природы бухгалтерского учета на основе зарубежного опыта. Авторскийподход сформировался в результате изучения экономистами исследований социального учета. Подробно анализируются взгляды представителей социологического направления научной школы бухгалтерского учета. Существуют также научно обоснованные выводы,основанные на изучении экономической литературы, раскрывающие сущность социальной природы бухгалтерского учета.
Объектом исследования является социальная структура общества на территории Узбекистана и сс трансформации в условиях колониального и советского режимов.
Цель работы: комплексное исследование трансформаций социальной стратификации общества на территории Узбекистана в тесной взаимосвязи с общественно-политическими и социально-экономическими событиями в период с конца XIX в. до конца 30-х годов XX в.
Методы исследования: проблемно-хронологический, ретроспективно-исторический, сравнительного и системного анализа.
Полученные результаты и их новизна: в работе впервые предпринята попытка подойти к изучению проблемы социальной стратификации общества на территории Узбекистана с новых, до настоящего времени нс применяемых в отечественной историографии концептуально-методологических позиций теории стратификации общества, рассмотреть сс комплексно, в течение длительного исторического периода.
Практическая значимость: систематизированные в диссертации материалы могут помочь дальнейшему углублению знаний об историческом прошлом Узбекистана и формированию мировоззрения молодежи.
Степень внедрения и экономическая эффективность: на основе материалов диссертации опубликовано 38 работ, включающих 1 монографию, 21 журнальную статью (в том числе 3 в иностранных журналах), 3 методических пособия. В настоящее время ими пользуются студенты ВУЗов и научные работники.
Область применения: материалы исследования могут быть полезны обществоведам, политологам, историкам при написании трудов по истории Узбекистана, научно-методических пособий для студентов вузов и средне-специальных учебных заведений, при подготовке кадров высшей квалификации.
Фукаролик жамиятининг умумий тан олинган тамойилларидан бири ижтимоий шсрикчилик ҳисобланади. Дарҳақиқат, тадқиқотимиз объекта сифатида олинган ижтимоий шерикчилик муаммосининг концентуал тахдили шуни курсатадики, хорижий мамлакат олимлари томонидан ижтимоий шсрикчиликнинг шаклланишини назарий-мстодологик тушунишнинг гснсзиси ва детерминацияси жуда чукур ишланган. Бирок ҳанузгача ижтимоий шерикчиликнинг мазмун-моҳиятини ягона тушунчаси мавжуд эмас.
Ижтимоий хавфли оқибат факультатив белгилар ичида ўзига хос муҳим аҳамият касб этиб, айнан у орқали кўп ҳолларда жиноятнинг ижтимоий хавфлилик даражаси шаклланади. Бу эса ўз навбатида жиноятнинг ижтимоий хавфлилик белгисини ифодалайди. “Ижтимоий хавфли оқибати – жиноятнинг ижтимоий хавфлилик даражасини кўрсатувчи белгилардан бири бўлиб, у тўғридан-тўғри жиноий жавобгарлик ва жазонинг оғирлигини белгилаб беради. Бу эса жиноят объектив томонининг белгиси бўлган ижтимоий хавфли оқибатни жиноят қонунида қонун чиқарувчи томонидан техник жиҳатдан малакали ва тўғри ифодаланиши муҳимлигини кўрсатади [1].
Актуальность и востребованность темы диссертации. Исследования геномного разнообразия популяций человека, сценариев формирования его генофонда являются одними из перспективных направлений современной генетики. Стремительный прогресс в этой области знаний позволил определить основные пути заселения континентов человеком. Особенно интересным в этом направлении представляется изучение народов Центральной Азии (ЦА), так как по своему географическому положению Центральная Азия является связующим звеном между Европой и Азией. Согласно историко-этнографическим и археологическим исследованиям, данный регион играл важную роль в древнем формировании и расселении предков современного человека по Евразии. Однако информация о народах Центральной Азии даже по «классическим» генетическим маркерам носит случайный, фрагментарный характер, и требует дополнительных масштабных исследований. Поэтому чрезвычайно важно обобщить и дать комплексную оценку новым и накопленным ранее данным о генофонде населения Центральной Азии, поскольку практически отсутствуют работы по комплексному анализу генофонда народов данного региона как сложной популяционной системы.
При изучении генетической структуры популяций человека используются различные подходы, позволяющие получить представление о подразделенности популяций, характере генетических взаимоотношений между ними. Среди последних важное место занимают подходы, основанные на оценке генетических расстояний между популяциями с последующим их анализом с помощью методов многомерной статистики. Для получения еще более наглядной картины взаимосвязей между популяциями по дендрограммам составляется «генетический ландшафт» местности, где описание генетической структуры популяций проводится с помощью эквидистантных фигур, последовательно объединяющих популяции в соответствии с их генетическими расстояниями друг от друга и создающих, таким образом, генетический ландшафт. Данный подход является не только инструментом для выделения границ элементарных популяций, но и может эффективно использоваться для определения границ и размеров популяции как естественноисторической единицы.
Мультигенетический ландшафт - это совокупность различных генетических систем, характерных для региона и этносов, которые, в свою очередь, располагают своим географическим ареалом, своими географическими и историко-культурными границами. Сквозь эти условные границы проходят потоки генов, но они менее интенсивны, чем в пределах границ ареала. Данные ограничения неоднозначны и изменчивы, но при этом абсолютно реальны. Выявить их можно, изучая, например, структуру брачных миграций. Поэтому антропогенез разных популяций неизбежно отличается друг от друга. Этногенетический состав имеет свойство меняться с течением времени, из поколения в поколение, а значит, есть необходимость в понимании структуры генофонда не только на данный момент времени, но и в изучении генетических процессов, которые формируют и реформируют генофонд. В связи с этим, изучение мультигенетических ландшафтов плотно соприкасается с демографией, медико-генетической экологией, антропологией, этнологией, археологией и историей народов, то есть с целым рядом сфер не только естественного, но и гуманитарного знания.
Изучение геномного разнообразия имеет значение не только для решения вопросов происхождения и генетической истории различных этносов, но также является основой для молекулярной эпидемиологии наследственных и мультифакторных заболеваний. Каждый регион характеризуется определенным набором наиболее распространенных, генетически детерминированных болезней. Для понимания причин распространенности тех или иных заболеваний в различных регионах, а также для разработки подходов ранней ДНК-диагностики и эффективной профилактики, первоначально необходимо проведение популяционных исследований, определяющих развитие заболевания.
Целью исследования является осуществить комплексную характеристику структуры генофонда коренных народов Центральной Азии, изучить их демографические, филогенетические и эволюционные особенности путем анализа генетического разнообразия мтДНК, Y-хромосомных (NRY), аутосомных, Х-хромосомных микросателлитов и иммуногенетических вариантов Helicobacter pylori (H.pylori) и вируса гепатита В (HBV).
В соответствии с поставленной целью решались следующие задачи исследования:
охарактеризовать иммуногенетические варианты H.pylori и HBV, выделенные у пациентов, живущих на территории Центральной Азии, с последующим сравнительным филогенетическим анализом региональных вариантов H.pylori и HBVс таковыми в других регионах мира;изучить генетическое разнообразие и степень генетической дифференциации популяций Центральной Азии по данным классических популяционно-генетических объектов - полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров;
оценить вклад западно-, и восточно-евразийских линий популяционного наследования в генофонд популяций Центральной Азии на региональном, этническом, суб-этническом уровнях и уровне элементарных популяций;
изучить характер взаимоотношений популяций региона по генетическому разнообразию мтДНК, аутосомных, Х-хр. и NRY маркеров с учетом этнографических, социальных и лингвистических данных;
провести оценку секс-специфической генетической структуры и социальной организации по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, Х-хр. и аутосомных маркеров в регионе;
установить древние пути миграций и сценарии формирования народов ЦА по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров и иммуногенетических вариантов Н. pylori и HBV-,
путем сравнительного анализа всех изученных популяционногенетических параметров провести оценку этногенетического положения изученных популяций Центральной Азии в системе генофондов Евразии и мира в целом.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
впервые проведено исследование структуры генофонда 26 популяционных групп 6 народов Центральной Азии как целостной популяционной системы с использованием широкого спектра генетических объектов;
впервые дана оценка информативности каждого типа генетических объектов и на основании данных об изменчивости линий изученных генетических объектов в популяциях Центральной Азии получены детальные характеристики структуры генофонда коренного населения данного региона;
впервые комплексно определено соотношение западно- и восточноевразийских линий у народов Центральной Азии, проведены оценки уровня генетического разнообразия и степени генетической дифференциации популяций региона в целом;
впервые проведен филогенетический анализ мажорных гаплогрупп изученных генетических объектов;
впервые изучено положение народов Центральной Азии в системе генофондов популяций соседних регионов и Евразии в целом;
впервые у 6 этносов Центральной Азии изучены эволюционноадаптационные механизмы, необходимые в прогнозе формирования мультигенных патологий в регионе.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1. H.pylori с территории Цен тральной Азии подобна изолятам Западной Европы и сформирована вкладом двух различных предковых популяций -генотипы Ancestral Europe 1 (доминирующий) и Ancestral Europe2, причем для АЕ1-генотипа Центрально-азиатский регион вероятно является источником. Н,pylori с территории Центральной Азии формирует отдельные группы кластеров: установлено близкое родство таджикских, узбекских штаммов и иранских изолятов с севера Ирана. Киргизские изоляты (генотипы hpEAsia, hpAsia2) оказались ближе к популяциям с территории Сибири.
2. Высокое разнообразие генотипов IIBVна территории Центральной Азии -4 генотипа (А, С, D, G). Филогенетический анализ центрально-азиатских IIBV-генотипов с вариантами из других регионов мира показал близкое родство доминирующего генотипа D1 (0,78) с вариантами вируса Европы, Ближнего Востока и Африки.
3. Показатели генетического родства ио NRY у казахов, туркменов, каракалпак Турткуля на уровне одного и того же рода были максимальными: 0,54 (/(p<0,001), 0,34 (/(p<0,01) и 0,77 (/(p<0,001), соответственно. Коэффициенты родства на уровне клана для казахов, туркменов, каракалпак Кунграда, узбеков и каракалпак Турткуля были ниже: 0,30 (/(p<0,01); 0,21 (/(p<0,001) и 0,40 (/(p<0,001); 0,07 (/(p<0,05) и 0,09 (/(p<0,05), соответственно. На уровне племени эти показатели были негативными для всех тюркских популяций: -0,02 (/(p<0,05); -0,04 (/(p<0,001); -0,07 (р<0?01); -0,0011 (/(p<0,1) и -0,10 (/(p<0,01), соответственно.
4. Анализ HVS-1 мтДНК показал, что общий коэффициент уровня дифференциации для всех популяций был низкий: FST=0,013;p><0,0001. Уровень разнообразия между группами составил 0,6% (p><0,001) от общего уровня вариабельности. Показатель ген. различий между тюркскими и индоиранскими популяциями составил 0,55% (р<0,0283) от общей ген. вариабельности. Показатель ген. дифференциации на суб-этническом уровне был достоверно выраженнее в индоиранской группе (ZrST=0,0197; (p><0,001), чем среди тюркской (0,3%; (p>=0,10). Во всех популяциях в целом не обнаружено корреляции между генетическими и географическими дистанциями на глобальном уровне но мтДНК HVS-1: г= -0,00682,p>=0,502.
5. Анализ NRY показал, что уровень ген. дифференциации между этническими группами составил 5,6% (p><0,02); общая дифференциация между популяциями составила RST=0,186 (р<0,001). При комбинированном анализе, с учетом языковой принадлежности и образа жизни тюркских и индоиранских популяций, показатель ген. различий между двумя этими группами составил ~ 9,1%. Значения ген.дифференциации при сравнении на уровне этнос-этнос был чуть ниже, чем на уровне вну гри этносов: 5,6% - между этническими группами, 18,6%, и 13,7%. - между популяциями внугри этнической группы
6. Показатели гетерозиготности (H) и среднее число попарного различия (р) но мтДНК были высокими в скотоводческих популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,29) и в фермерских популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,32). Гетерозиготность (H) по NRY была ниже в скотоводческих группах, чем в аграрных - 0,86 и 0,99, соответственно (р<0,01). Номадные популяции демонстрируют более высокий уровень популяционной дифференциации (Rst) ио сравнению с фермерскими -0,19 и 0,06, соответственно (р<0,01). Показатели демографического роста (г) были ниже у скотоводческих популяций в сравнении с аграрными - 1,004 и 1,008, соответственно (р=0,056).
7. Уровень генетической дифференциации во всех этносах был выше по NRY в сравнении с мтДНК. У фермерских популяций не было выявлено значительной разницы в ген. дифференциации - FST (Y)=0,069 и FST(мтДНК)=0,034, тогда как среди патрилинейных номадных популяций уровень геноразнообразия был выше для мужской линии наследования – FST(Y)=0,177 и
FST (мтДНК)=0,010.Генетическое разнообразие популяционной структуры у патрилинейных скотоводов по аутосомным и X сцепленным маркерам составило: FST (A)=0,008 (0,006-0,010) и FST (X)=0,003 (0,001-0,006) (H0: FST(A)=FST(X); H1: FST(A)>FST(X); p=0,02). В билинейных фермерских популяциях различия аутосомных и Х-хромосомных маркеров были незначительными:FST (A)=0,014 (0,012-0,016) и FST(X) =0,013 (0,008-0,018 при p=0,36).
8. Анализ мтДНК показал, что возраст экспансии на территории Евразии(τw) значительно снижался с востока на запад (r=0,72; p<0,001). Возраст экспансии имел выраженную тенденцию к снижению с 30 тыс. лет на территории Китая до 17 тыс. лет в Западной Европе. Возраст экспансии в Центрально-азиатском регионе составил 26 тыс. лет. Результаты анализа экспансий по NRY также демонстрируют снижение генетического разнообразия с востока на запад Евразии (r=0,49; р<0,001). В Центральной Азии этот возраст составил 16 тыс. лет. Согласно результатам Batwing анализа NRY минимальный возраст происхождение узбекской популяции составляет 1232,71 лет (Ne=14088 (6765-23942); α=0,0108 (0,0065-0,0155)).
9. Пропорциональное распределение мультилокусных генетических вариаций среди этнических и лингвистических групп центрально-азиатских популяций показало, что более 98% всех вариаций были в пределах популяции (p<0,0001). Оценка этнической и языковой принадлежности при наблюдаемых вариациях показала достоверные соответствия - FCT=0,007; p<0,0001 и FCT=0,011; p<0,0001, соответственно. Не было найдено свидетельств географической изоляции в пределах каждой из тюркских и индоиранских групп популяций (p=0,363 иp=0,772, соответственно).
10. Анализ мультилокусного аллельного многообразия (AR) и гетерозиготности (He) показал различия между центрально азиатскими и другими популяциями и в аллельном многообразии (2 =105,29; d.f.=25; p<0,0001) и в гетерозиготности ( 2 =67,98; d.f.=25; p<0,0001).Дифференцированность популяций при мультилокусном анализе у населения Центральной Азии более выраженная, чем в других регионах Евразии: в европейских и ближневосточных группах попарная оценка FST варьировалась в пределах от – 0,011 до 0,015 и -0,008 – 0,021, соответственно; в восточноазиатских группах с -0,011 до 0.046; и наконец, в Центральной Азии эти показатели составили от -0,004 до 0,056. Гетерозиготность была значительно выше у индоиранской группы популяций, чем у тюркских (He=0,818 и He=0,787, соответственно; Z=-4.55; p<0,0001). Согласно мультилокусному анализу все 26 центрально-азиатских популяций незначительно, но достоверно различались (FST=0,015; CI99%=0,011-0,018; p<0,01).
В мире господствуют идеи, и только когда эти идеи сформулированы как единая идеология, их можно рассматривать на практике. Какая бы она была идеология основана на практичности и может противоречить другим идеологиям. Там, где существует идеологический вакуум, можно создать новую идеологию или принести другую идеологию извне . Но невозможно создать новую идеологию, несовместимую с другой. Это то, что означает разделение социальных групп и создание политической сепаратизма между идеологиями. В «статусекво» международной политики геополитический фактор проявляется в первую очередь как угроза идеологической безопасности, а угрозы охватывают политическую, экономическую, военную, экологическую, культурную и информационную сферы общественной жизни. Полигоны идеологии были сформированы и укреплены в обществе, и сегодня они показывают, что «идеологические полигоны более могущественны, чем ядерные полигоны». Геоиделогические центры силы – это центры геополитической власти, которые были созданы для определенной цели между политическими институтами и социальными группами в обществе .Центром геополитической власти может быть одно государство, объединение государств или групп, политических групп с одинаковым уровнем политической приверженности. В научном сравнительном анализе геополитического центра силы и центра геополитической власти слово «сила» во фразе «центр геополитической власти» не следует исключать. Это связано с тем, что понятие «геополитический центр» по-разному трактуется в теории международных отношений. Понятие геополитического центра используется главным образом по отношению к одному государству и предполагает, что государство не географически сформировано, а скорее географически важно для сил, действующих на него. Геополитические центры силы являются глобальными или региональными, как и центры геополитической власти. Однако, если центры геополитической власти классифицируются вместе с географической областью на основе власти и политических мотивов государства, центры геополитической власти характеризуются диапазоном идей, которые они ищут. В настоящей статье анализируются такие актуальные вопросы, как эволюция идеологических процессов, появление геоидеологических угроз, роль и место центров сил в формировании этих угроз.
Социология ижтимоий ҳаётни, хусусан ижтимоий ўзгаришларни инсон хатти-ҳаракатларининг сабаблари ва социал оқибатлари контекстида ўрганади. Ушбу жараёнлар шунингдек умуман тарих ва хусусан аниқ бир даврга боғлаб ўрганилади. Шундан келиб чиққан ҳолда, ижтимоий констурукциялар, яъни ижтимоий гуруҳлар, институтлар ва ташкилотлар одамларнинг ушбу тузилмалардаги ҳолати ва роли нуқтаи назаридан қаралади. Инсоннинг барча хулқ-атвори ва хатти ҳаракати ўз моҳияти ва оқибатларига кўра ижтимоий мазмунга эга бўлганлиги сабабли, социологияпредмети инсон омили билан боғлиқ. Бу айниқса жамиятнинг сиёсий тарихи, аввало энг янги тарихи билан боғлиқлигини кўрсатади.
Демократии ислоҳотларни янада чукурлаштириш, давлат ва жамият ўртасида таъсирчан ҳамда самарали мулокотни йўлга қўйиш, давлат органлари фаолияти устидан жамоатчилик назоратини амалга оширишнинг мустаҳкам механизмларини ривожлантириш, улар фаолиятининг очиқлиги ва шаффофлигини, фукаролик жамияти институтлари билан самарали ҳамкорликни таъминлаш мақсадида “Ижтимоий шериклик” ва “Жамоатчилик назорати туғрисида”ги Узбекистон Республикаси қонунлари ҳамда уларни такомиллаштиришга оид кўшимча чора -тадбирлар туғрисида қатор Фармон, қарорлар кабул қилинди.
В статье проведен анализ значения, роли и необходимости Закона «Об органах внутренних дел» от 2016 года в обеспечении правовой и социальной защиты сотрудников органов внутренних дел, разработана классификация гарантий правовой и социальной защиты сотрудников органов внутренних дел. В статье выдвигаются предложения по дальнейшему совершенствованию правовой и социальной защиты сотрудников органов внутренних дел.
В вводной части статьи автор дает понятие социальному сегменту информационной инфраструктуры и рассматривает его как объект права. В основной части статьи рассматриваются возможные угрозы безопасности деятельности социального сегмента информационной инфраструктуры. В заключении автор делает выводы и вносит предложения по осуществлению безопасности деятельности социального сегмента информационной инфраструктуры.
В современном обществознании актуальные значения приобретают социологические исследования и изучение человеческого капи тала. В данной статье в процессах общественного развития, во-первых, определить социологический генезис понятия человеческого капитала, рассмотреть аспекты его инновационного развития как социального явления, во-вторых, проблема чело-веческого капитала как социо- были исследованы как культурный феномен. Также даются выводы о повышении социальных и экономических возможностей посредством образования, активации социальных норм и социальной мобильности у молодежи, формировании навыков и привычек, обеспечении роста и стабильности доходов.